Франц александер психосоматическая. «Психосоматическая медицина» Александера Франца. Современное положение дел
(22.01.1891, Бухарест - 8.03.1964, Палм Спрингс, США) - психоаналитик.
Биография. Сначала проводил работу по изучению физиологии мозга у Ф.Танга. Затем прошел учебный анализ у Э.Зиммеля. В 1932 г. эмигрировал в США. С 1932 по 1956 г. - руководитель Психоаналитического института в Чикаго. С 1952 г. профессор психиатрии университета Иллинойса. С 1956 г. - директор психиатрической клиники госпиталя Монт Синай в Лос-Анджелесе. Один из основателей журнала "Psychosomatic Medicine".
Исследования. Занимался проблемами психоаналитической теории неврозов, объясняя их возникновение нарушением самоконтроля, криминальной психологии. Один из начинателей психосоматической медицины. Выводил основные психосоматические заболевания из типичных человеческих конфликтов. Показал, что длительное эмоциональное напряжение связано с развитие таких заболеваний, как язва желудка, гипертония, астма, колит, артрит.
Сочинения. Psychoanalyse und Gesamtpersonlichkeit. 1928;
Der Verbrecher und seine Richter. 1929;
Roots of Crime. 1935;
Our Age of Unreason. 1942;
Psychosomatic Medicine. 1950;
The History of Psychiatry. 1966;
Psychosomatic Specifity. 1966
АЛЕКСАНДЕР ФРАНЦ
22.01.1891, Бухарест – 8.03.1964, Палм-Спрингс, США) – американский психоаналитик румынского происхождения. В 1932 г. эмигрировал в США. С 1932 по 1956 г. – руководитель Психоаналитического института в Чикаго. С 1952 г. – профессор психиатрии университета Иллинойса. С 1956 г. – директор психиатрической клиники госпиталя МонтСинай в Лос-Анджелесе. Один из основателей журнала Psychosomatic Medicine. Занимался проблемами психоаналитической теории неврозов, объясняя их возникновение нарушением самоконтроля, криминальной психологии. Он первым стал заниматься проблемами психосоматической медицины. Основные причины психосоматических заболеваний видел в типичных человеческих конфликтах. Показал, что длительное эмоциональное напряжение вызывает развитие таких заболеваний, как язва желудка, гипертония, астма, колит, артрит.
Введение
Имя Франца Александера, американского психоаналитика венгерского происхождения, хорошо известно во всем мире. Он признан одним из основателей психосоматической медицины (психосоматики). Тем не менее до сих пор ни одна из работ Александера, за исключением написанной вместе с Шелтоном Селесником книги об истории медицины, на русском языке не выходила. Объясняется это психоаналитическим фундаментом его подхода к анализу причин болезней и их лечению, который в советское время выглядел особенно неприемлемым в психосоматике - дисциплине, напрямую соприкасающейся с идеологически опасной проблемой связи души и тела. Лишь сейчас русскоязычный читатель получает возможность оценить строгую логику и глубину идей этого классического руководства.
Александер, Франц Габриэль. Краткая биография
Александер, Франц Габриэль 22 января 1891 г. (Бухарест) - 8 марта 1964 г. (Палм Спрингс, США). Отец Франца Г. Александера был профессором философии. Все три сестры Франца были старше его. После завершения изучения медицины в Гёттингене Александер с 1913 г. работает в Институте гигиены Будапешта, в 1914 г. он призывается на военную медицинскую службу, под конец работая в бактериологическом полевом госпитале, лечащем малярию. Потом Александер работает в психиатрической клинике Будапештского университета. Александера всё больше начинают притягивать взгляды Фрейда. В 1919 г. он едет в Берлин, становясь первым студентом Берлинского Психоаналитического института. Обучающий анализ Александер проходит у Ханнса Закса. Сначала Александер становится ассистентом института, а с 1921 г. - членом.
Решение стать психоаналитиком далось Александеру нелегко, ведь он был сильно привязан к отцу, а во время обучения в Гёттингене познакомился с Хусерлем и Хайдеггером. Время, проведённое в Берлине, было для Александера очень продуктивным. Были изданы работы: "Метапсихологический способ зрения" (1921), "Кастрационный комплекс и характер; исследование преходящих симптомов", за последнюю Александер первым получил учреждённую Фрейдом премию. В 1926 г. вышла первая книга Александера, составленная из его лекций в Берлинском Психоаналитическом институте: "Психоанализ целостной личности. Девять лекций о применении фрейдовской теории сферы Я к учению о неврозах". Потом интерес Александера обратился к применению психоанализа в криминологии. В 1929 г. вместе с Хуго Штауб он публикует работу "Преступник и его судья". Подзаголовок книги носит провоцирующее название: "Психоаналитический подход к миру уголовных законов".
Ещё работая в Берлине Александер сильно заинтересовался терапевтическим применением психоанализа. На Зальцбургском конгрессе (1924) Александер сделал доклад "Метапсихологическое изображение лечебного процесса". Несмотря на представленную в нём врачебно-терапевтическую позицию, в дискуссиях 1927 г. о дилетантском анализе он скорее разделял традиционный подход.
В 1929 г. Александер по приглашению университета Чикаго переезжает в США, становясь профессором психоанализа на медицинском факультете. Но ему противостояли врачи факультета. До того как переехать в Бостон, Александеру всё же удалось создать Chicago Psychoanalytic Society. В Бостоне Александер издаёт книгу The Roots of Crime, а также становится директором только что созданного института психоанализа, независимого от Чикагского психоаналитического общества. Большая поддержка была оказана рокфеллеровским фондом. В течении 24 лет Александер был директором института, уделяя главное внимание психосоматическим исследованиям.
Целью Александера было создание краткосрочной терапии, чтобы сократить время психоаналитического лечения. В 1949 г. появился труд Александера Psychoanalytic Therapy, в котором Александер попытался провести в психоаналитическую терапию принцип гибкости, корректирующий эмоциональный опыт и "планирование" психотерапии. Александер встретил мощнейшее неприятие со стороны американских психоаналитиков и разочарованный тем, что большинство членов его института не захотели отказываться от членства в American Psychoanalytic Association, покидает Чикаго, чтобы создать и возглавить в Лос-Анджелесе психиатрическое отделение в Mt. Sinai-Hospital.
Незадолго до смерти Александера в университете South California была создана кафедра Franz Alexander Chair in Psychophysiology and Psychosomatic Medicine. Первым заведующим кафедры был сам Александер. В последней книге, написанной Александером, ещё раз проявилась его интеллектуальная широта; хотя многие психоаналитики считали, что он чрезмерно расширил границы психоанализа, что его психоанализ слишком сильно переходит к психотерапию, центрированную на болезни. И тем не менее невозможно отрицать огромное влияние Александера в течении более тридцати лет на американскую психиатрию и психоанализ. Александер является одной из наиболее значительных фигур американского психоанализа. Особенно хорошо вписались в американскую психоаналитическую традицию тенденция Александера включать психоанализ в университет и предпочтение медицинского аспекта психоанализа.
Отец психосоматики Франц Габриэль Александер в книге «Психосоматическая медицина» детально и обстоятельно рассказывает о том, что заболевание возникает на стыке трех сфер – психологической, физиологической и социальной.
Психосоматика: Как это работает
По его мнению, ОБЩАЯ СХЕМА выглядит так. Встречаются два фактора. физиологический (ослабленный генетикой или условиями развития орган) и психологический (особенности личности, внутренние конфликты и привычный набор эмоций). А потом к ним приходит фактор социальный (неблагоприятная ситуация), и запускает реакцию. Можно сказать, звезды сошлись.
Самое любопытное здесь, что психологический фактор - тип исходного психоэмоционального конфликта - может отстоять от самой болезни далеко во времени.
То есть, «вначале было слово», а человек про него и знать не знал до тех пор, пока не случилось некое потрясение.
Получается, в каком-то смысле, что внутри каждого из нас есть эдакая бомба замедленного действия в виде двух факторов – ослабленного органа и «ядерного конфликта» (от слова «ядро, центр»).
Ядерный конфликт возникает, как правило, в детстве, в результате противостояния желаний и чувств ребенка и требований семьи . Вообще, самые сильные внутриличностные конфликты развиваются в условия зависимости, необходимой для выживания, которая и имеет место быть в детстве.
Ребенок получает от родителей некоторую установку, которая спокойно дремлет себе в бессознательном . Время спустя, длительный стресс накладывается на ранее полученную установку, от чего настоящие чувства подавляются, и появляется болезнь.
Давайте теперь «погадаем по Александеру» и попробуем разобраться какой «ядерный конфликт» стоит за тем или иным заболеванием. Я постараюсь быть краткой, настолько, насколько это возможно, ведь описание и изучение каждой группы заболеваний само по себе – бескрайний океан. Будем считать, что я покажу вам «карту планеты» со спутника.
КОЖНЫЕ ЗАБОЛЕВАНИЯ
Кожа – одновременно и граница тела и орган чувств. Она – и то, что нас защищает, и то, чем мы вступаем в контакт. Через прикосновения мы можем передать любовь и нежность. Они же могут стать источником боли. Кожа краснеет при стыде, бледнеет и покрывается потом при страхе, сдавая нас, как плохой партизан.
Болезни кожи – это всегда проблемы с контактированием и границами .
Это всегда конфликтное послание «Прикоснись ко мне – не трогай меня».
Где-то в глубине может лежать подавленная и обращенная на себя злость к самым близким. К тем, кто, проявляя любовь, слишком сильно нарушали границы или наоборот, жестоко отвергали при желании приблизиться.
В качестве примера можно привести гиперопекающую маму, которая постоянно не только гладила и ласкала малыша, но и бесцеремонно распоряжалась его вещами и личным пространством в более взрослом возрасте.
Но, поскольку женщина была все время ласкова и ранима, злиться на нее было совершенно не возможно, потому что «она же мама, и все только для него делает». В моменты очередного нарушения границ подросток чувствовал злость и вину за эту злость одновременно. Осознать и выразить эти чувства не представлялось возможным. Но в такие моменты жизни нейродермит был особенно сильным.
Другой, полярный вариант – очень занятая мама. Она всегда рано уходила, и приходила, когда ребенок уже спал. Но, если малыш покрывался пятнышками и болячками, она оставалась дома и мазала его мазью, ласково прикасаясь теплыми руками…
ЖЕЛУДОЧНО-КИШЕЧНЫЕ И ПИЩЕВЫЕ РАССТРОЙСТВА
Помните фразу «живота своего не жалея»? Слова «живот» и «жизнь» идут рука об руку. Ребенок во время кормления получает не только молоко матери, но и тепло, внимание, заботу, ласку, удовольствие и успокоение.
Если мама кормит вовремя, ребенок чувствует себя любимым, защищенным, и жизнь ему нравится. Длительное чувство голода заставляет злиться, а потом с жадностью поглощать больше, чем нужно. Несвежая, несвоевременная, не любимая еда или слишком большое ее количество заставляют чувствовать отвращение, тошноту.
Вы только вдумайтесь, сколько чувств связано с едой! Спектр психосоматических болезней также огромен.
БУЛИМИЯ - ненасыщаемость, жадность к пище, как метафора огромнейшего недостатка любви и безопасности . «Ешь сейчас, сколько влезет, а то потом может и не быть» - как метафора тоски по любви и вниманию, редкого и недостаточного душевного контакта с родителями.
АНОРЕКСИЯ - отказ от еды как бунт, как крайний способ обратить на себя внимание . Голодовка как выражение злости и обиды. «Может, хоть так вы обратите на меня внимание, услышите, заметите меня. Именно меня, а не свои ожидания и дела!».
ЯЗВА ЖЕЛУДКА и двенадцатиперстной кишки – болезнь «людей западной цивилизации, живущих стремлениями и амбициями», бизнесменов и гиперответственных трудяг .
«Я упрям и независим настолько, что отрублю ветку на которой сижу, чтобы доказать, что смогу справиться со всеми трудностями самостоятельно. Я даже кормить себя буду сам. Собой».
На поверхности – честолюбие, активность, независимость, а в глубине – вытесненное стремление к любви и большая обида . Этот симптом говорит следующее «Когда-то давно я очень хотел вашей любви и заботы, но вы отвергли меня в моей слабости и замечали только тогда, когда я был самостоятельным. Я больше никогда не буду слабым. Я все смогу сам».
РЕСПИРАТОРНЫЕ РАССТРОЙСТВА
Надо ли что-то говорить о важности дыхания? Ровное и глубокое, оно ассоциируется со свободой, легкостью и удовлетворенностью. Тяжелое – с грузом переживаний, запретами, страхом. Остановленное – со злостью и возмущением. Вдох – это наполнение. Выдох – опустошение, расслабление. Естественным продолжением дыхания является речь.
П омните фразу «наступил на горло собственной песне»? У людей, лишающих себя «права голоса» часто возникают простуды с различными осложнениями.
А в основе бронхиальной астмы лежит конфликт между потребностью в любви и страхом отвержения. «Не надо подходить ко мне так близко, ты не даешь мне дышать. Но и далеко не отходи, я не смогу без тебя» - говорит ребенок слишком тревожной, опекающей и требовательной матери, которая не дает ребенку проявлять себя естественно, плакать там, где больно или обидно («Что ты плачешь, сейчас же успокойся!»), проявлять интерес там, где появляется что-то новое.
Потребность в любви и поддержке сильная, но подавляется, потому что грозит «удушением», злость также невозможна, так как грозит отвержением . Так и остается астматик где-то посередине, между вдохом и выдохом, из-за повышенных требований и ожиданий, не имея возможности расслабиться, испытывая приступы удушья.
СЕРДЕЧНО-СОСУДИСТЫЕ ЗАБОЛЕВАНИЯ
«Сердце, тебе не хочется покоя…» напеваем мы, когда влюбляемся. «Сердечный человек» - говорим мы про добрых и милых. Они нам нравятся, эти душевные, всегда улыбающиеся люди. А еще мы говорим «глаза кровью налились от ярости», и избегаем тех, кто проявляет свое недовольство и открыто выражает зл ость.
В нашем мире быть «душкой» гораздо выгоднее, чем открыто выражать свои намерения, желания власти и контроля. «Девочки не злятся», «Мальчики должны уметь держать себя в руках». И они растут, и учатся выглядеть пристойно в глазах окружающих, быть милыми и сдержанными.
А как быть со злостью и возмущением? Если ребенка не научили выражать их конструктивно, цивилизованно защищать свои границы и уважать свои ценности, то он будет учиться подавлять злость, чтобы быть хорошим, приличным человеком. И чем сильнее будет пресс среды, тем выше поднимется столбик давления.
«Мне хочется быть тут главным, все контролировать и поставить вас на место. Я очень-очень зол, но это так не прилично. Я должен сохранить хорошее лицо. Поэтому я и сейчас вам улыбнусь», - скажет вам гипертоник. Не словами. Тонометром.
МЕТАБОЛИЧЕСКИЕ И ЭНДОКРИННЫЕ РАССТРОЙСТВА
Вы когда-нибудь замечали собственное развитие в момент самого развития? А есть ли у вас переживание того, как происходит насыщение или вы сталкиваетесь с его результатом в виде сытости?
Обменные процессы внутри организма происходят тихо и незаметно, являя нам лишь результат: изменение настроения и состояния, сонливость или бодрость, активность или вялость.
Обнаружение патологии обменных процессов – одна из сложнейших задач, ведь сам «обменный процесс» не болит. Иногда у человека вообще ничего не болит, и только по косвенным признакам можно определить, что что-то пошло не так. Наиболее распространенные заболевания этого спектра – сахарный диабет, гипо- и гиперфункция щитовидной железы. Психологические факторы, вызывающие их возникновение сильно отличаются друг от друга.
ГИПОТЕРИОЗ
Не могу удержаться от цитаты «Гормон щитовидной железы играет важную роль в процессе роста. Филогенетически он впервые появляется у земноводных, у которых выполняет функцию стимуляции метаморфоза.
Искусственное введение тироксина ускоряет переход саламандры от водного существования к земному, от жаберного дыхания к дыханию легкими. Эволюционный переход от водного существования к земному обусловлен развитием щитовидной железы». (Ф.Александер, «Психосоматическая медицина»)
Итак, Щитовидная железа – это орган, напрямую связанный с развитием. Гипотериоз проявляется внешне как утомляемость, вялость, ухудшение внимания и памяти. Попросту говоря, человек вдруг перестает проявлять активность. У него буквально «руки опускаются». Причиной этому может быть банальное разочарование, отказ от своей мечты. «Зачем напрягаться и вкладывать жизненные силы, если свои желания положены на алтарь чужих требований, норм и правил? Я объявляю сидячую забастовку».
ГИПЕРТЕРИОЗ
Щитовидная железа выглядит как щит. Потому так и называется.
Желание быть защищенным появляется в ситуации угрозы. Когда человеку страшно, у него учащенно бьется сердце, потеют ладошки, появляется двигательное возбуждение и ускоряется обмен веществ. Точно такое же действие на организм оказывает выброс тиреотропного гормона, который производит «щитовидка». Согласно психодинамическому подходу, гипертериоз может быть спровоцирован отсутствием защищенности, чувства безопасности в детстве и психическими травмами.
САХАРНЫЙ ДИАБЕТ
Буквально переводится как «истекание сахаром». Радость и удовольствие покидают тело, не удерживаясь в нем. Да и извне получить их в виде сладостей не представляется возможным. Что может привести к такой печальной картине? Печаль и может. А еще хронические стрессы и конфликты, пребывание в постоянном напряжении и переживание неуверенности в себе, в том, что можно быть любимым и нужным.
Голод, страх и чувство эмоциональной заброшенности. Вот те чувства, которые фоном всегда присутствуют в жизни диабетика. Совсем какая-то не сладкая жизнь получается.
БОЛЕЗНИ ОПОРНО-ДВИГАТЕЛЬНОГО АППАРАТА
Движение – жизнь. Бежать, прыгать, стремиться вперед, узнавать, шевелиться и действовать. Так проявляется в человеке энергия и силы. Нам нравятся активные взрослые. А вот дети вызывают раздражение. «Да сядь уже, не бегай, не вертись, успокойся. Стань удобным и послушным. Стань управляемым».
Скажите, что бы вы почувствовали, если бы на вас надели «смирительную рубашку»? Возмущение, гнев, злость на тех, кто посмел лишить вас свободы.
А что, если эти возмутительно ведущие себя люди – ваши любящие мама и папа? Как быть тогда?
Куда девать свои разрушительные импульсы?
Правильно, в физическую активность и постоянный контроль. Терпение и смирение снаружи, что бы ни происходило и подавленный гнев внутри – то, что может стать внутренней основой возникновения ревматоидного артрита .
АУТОИММУННЫЕ ЗАБОЛЕВАНИЯ
Иммунитет призван защищать организм, уничтожая вредные микрообъекты, попадающие внутрь. Как же происходит, что собственные органы начинают восприниматься как нечто угрожающее, требующее подавления, уничтожения? Все просто. Вы, наверняка, знакомы с ошибочным делением эмоций на отрицательные и положительные. Радость, удовольствие, нежность – оставляем. От злости, отвращения, зависти – избавляемся. Но, друзья мои, так не бывает.
Эмоциональный фон, так же как и гормональный, у человека – един. Нельзя «удалить» одно, не изменив другого. Если есть Персона, значит, есть и Тень. Болезни этого спектра возникают, когда одной из собственных частей личности был вынесен суровый приговор – уничтожить .
Хочу предостеречь вас от мгновенного желания обвинить во всех своих бедах родителей. Поверьте, они воспитывали вас исходя из тех ресурсов, которые имели. И, если бы они умели воспитать вас лучше, они непременно сделали бы это. Но все сложилось так, как сложилось.опубликовано
©Наталья Емшанова
В статье поговорим о том, кто такой Франц Габриэль Александер. Психосоматическая медицина берет свое начало именно от трудов этого человека. Мы поговорим немного о его биографии, но в основном сосредоточимся на ключевых принципах психосоматики.
Об авторе
Александер появился на свет зимой 1891 года. Случилось это в Будапеште. Мальчик проходил обучение в Германии, где занимался с Карлом Абрахамом. Спустя годы его пригласили стать профессором психоанализа. Это сделал его друг и по совместительству глава После этого знаменательного события Франц Александер долгое время работал в Чикагском институте. Гораздо позже он стал соучредителем сообщества по изучению теории систем. Отметим, что он был одним из первых исследователей, которые стали входить в состав этой группы.
Герой нашей статьи считается выдающимся психоаналитиком с венгерскими корнями. А также его причисляют к создателям психонаправленной криминологии и психосоматической медицины. Умер он в день женского праздника - на 8 марта. Случилось это в 1964 году в Калифорнии.
Деятельность
Имя доктора Франца Александера неразрывно связано с возникновением психосоматики. Именно его считают основателем, ведь в своих работах он уделял этому вопросу самое большое внимание. Он сам переработал весь опыт, который позволил ему выдвинуть основополагающие принципы психосоматики уже в начале прошлого века. Также он довольно подробно описал свою методологию и аргументировал необходимость психического подхода к трактовке и лечению многих недугов и заболеваний. В современном мире его работы признаны классикой, которая оказала огромное влияние на развитие психоэмоционального интеллекта у человека.
О чем идет речь?
Франц Габриэль Александер в книге «Психосоматическая медицина» изложил основные свои идеи. Но мы попробуем разобраться в том, что же такое психосоматика, какие ее основные положения и в чем суть этого учения.
Отметим, что в переводе с греческого языка этот термин разбивается на два отдельных слова, а именно "тело" и "душа". На данный момент психосоматику признают отдельным направлением в медицине и психологии, которое занимается поиском взаимосвязей между психологическими причинами и возникновением тех или иных болезней в теле человека. В рамках этого направления исследователи ищут различные взаимосвязи между отдельными характеристиками личности, например особенностями конституции, характером, особенностями личности, стилем поведения, склонностью к тому или иному типу конфликтов и заболеваниями, к которым склонен этот человек. Альтернативная медицина уверяет, что абсолютно все недуги, которые возникают у человека, основаны на некоторых психологических конфликтах, которые возникают в мыслях, душе и бессознательном.
Недуги
Довольно подробно свои идеи в главном труде изложил Франц Александер. Принципы психосоматической медицины и применение их рассматриваются им в тесной взаимосвязи. Так, он выделил некоторые недуги, которые являются абсолютно соматическими, то есть вызваны теми или иными психологическими факторами. К этим недугам относят:
- Раздражение толстой кишки.
- Артериальную гипертензию.
- Мигрень.
- Головокружения.
- Панические атаки.
- Бронхиальную астму.
Современное положение дел
На данный момент активно развивается такая отрасль знаний, как ветеринарная психоневрология. Она появилась благодаря тому, что стали доступны новые современные методы исследования, были предложены очень интересные идеи от выдающихся ученых. Эта отрасль знаний занимается тем, что ищет взаимосвязи между работой нервной системы и ее влиянием на органы. Как мы понимаем, 80 % ключевых положений в этой дисциплине опираются именно на положения психосоматики.
Психосоматические заболевания
В книге Франца Александера «Психосоматическая медицина» говорится о том, что психосоматические недуги - это те заболевания, которые появляются в большей мере из-за определенных психологических процессов, которые происходят с больным человеком, чем из-за физиологических причин. При этом к такому роду заболеваний относят те, которые официальная медицина не может обнаружить даже при самых тщательных исследованиях. Также считается, что в основном все заболевания возникают по итогу таких эмоциональных переживаний, как тоска, чувство вины, ярость, тревожность.
Причины
Франц Александер психосоматическую медицину исследовал довольно поверхностно, потому что он был родоначальником этой отрасли знания. Но на сегодняшний день появились довольно интересные теории и мысли, которые руководствуются идеями Александера. Например, психолог Л. ЛеКрон выделил несколько реакций, которые, по его мнению, могут быть причинами психосоматических заболеваний. Рассмотрим их подробнее:
- Конфликтные ситуации. Дело в том, что к некоторым симптомам и болезням могут приводить конфликты, которые борются в одном человеке. Очень часто конфликт личности заключается в том, что осознанная часть придерживаться одного мнения, когда бессознательная часть человека придерживается совершенно иного или даже противоположного мнения. Из-за этого начинается борьба между сознательным и бессознательным, что иногда приводит только к временной победе той или иной стороны. Но иногда бессознательная часть начинает играть не по правилам, если можно так выразиться, и вызывает определенные недуги. Возможно, причина в том, что человек должен задуматься и обратить внимание на некоторые аспекты своей жизни.
- Язык тела. Иногда человек, находящийся на пределе эмоций, использует определенные слова, которые могут тем или иным образом влиять на его организм. Например, такие фразы, как «я не перевариваю эту ситуацию», «он создает мне лишнюю головную боль», «я не могу на это повлиять потому, что у меня связаны руки» и т. д. Все это такие мыслеформы, которые при должной эмоциональности могут влиять на определенные структуры нашего организма, вызывая учащенное дыхание или головные боли.
- Выгода или мотивация. Это очень интересная разновидность, суть которой заключается в том, что некоторые проблемы со здоровьем в той или иной мере приносят человеку определенную выгоду либо же мотивируют его на определенные поступки. Известно, что сознательно человек этого не понимает. Но на бессознательном уровне он таким образом себя стимулирует. При этом все происходит довольно реально. Человек испытывает реальную боль и настоящие симптомы, но при этом он достигает определенных своих целей, которых, возможно, не осознает.
Прошлое и идентификация
Иногда причиной болезни может стать тяжелый опыт из прошлого. Очень часто заболевания вызывают соматические воспоминания из детства, ведь этот период наиболее невинный и незащищенный. Интересно то, что это может быть как длительный негативный опыт, так и отдельный эпизод, который возымел влияние на бессознательную часть личности. Франц Александер психосоматическую медицину рассматривал как способ бороться с таким опытом, ведь он утверждал, что негативные мыслеформы имеют определенное место в теле. Если не перерабатывать свой опыт, не работать с ним и не трансформировать его в нейтральные воспоминания, то рано или поздно он возымеет свою власть и вызовет тот или иной недуг.
Франц Габриэль Александер психосоматическую медицину рассматривал как один из способов бороться с психологической привязанностью. Например, есть интересная мысль о том, что при сильной связи с другим человеком, то есть при привязанности к нему и идентификации себя с ним можно испытывать сильное недомогание. Наиболее негативная ситуация случается тогда, когда этот человек погиб или же находится на грани смерти.
Внушение и вина
Иногда человек просто начинает верить в свою болезнь, даже если она только начинается и ее довольно легко можно избежать. Это происходит в тех случаях, когда о недуге рассказывает авторитетный врач или же представитель нетрадиционной медицины, которому человек очень доверяет. Тогда он просто принимает мысль о том, что он сильно болен, и пресекает любую критику. Таким образом, мыслеформа сразу переносится в бессознательное человека и оказывает на него влияние.
Иногда боль может возникать из-за того, что человек чувствует вину за что-то и решает сам себя наказать. Сознательно он этого не понимает, но бессознательно делает все для того, чтобы испытать определенное наказание. Оно помогает легче перенести чувство вины, но очень сильно осложняет обычную жизнь человека и часто загоняет его в депрессию.
Лечение
Франц Александер психосоматическую медицину предлагал рассматривать в комплексе с официальной наукой. Так, он считал, что психосоматические заболевания должны лечиться при помощи психотерапии и некоторых лекарственных средств. В современном мире представители альтернативной медицины проводят лечение антидепрессантами, транквилизаторами, а также психотерапией. Отметим, что очень часто психосоматику путают с ипохондрией. Основное отличие в том, что психосоматические больные действительно ощущают реальные симптомы и болезнь может прогрессировать, в то время как ипохондрики испытывают лишь иллюзорные симптомы.
Итак, мы поняли, на чем строятся сформулированные Францем Александером принципы психосоматической медицины. Отзывы о применении этих принципов позволяют нам взглянуть на ситуацию комплексно и составить об этом личное мнение. У каждого человека есть собственное чутье, а также аналитическое мышление, которое подскажет ему, есть ли зерно истины в этих утверждениях.
На сегодняшний день довольно большое количество людей наживаются на том, что рассказывают о психосоматике, на самом деле не зная даже, кто являлся основателем этого направления. Именно поэтому, если вас заинтересовала данная тема, лучше обратитесь к классическому труду героя нашей статьи. Он поможет изучить тему изнутри, проанализировать информацию и критически осмыслить ее, чтобы не попасться на уловки современных лекарей.
Имя Франца Александера (1891-1964), американского психоаналитика венгерского происхождения, хорошо известно во всем мире. Он признан одним из основателей психосоматической медицины (психосоматики). Тем не менее до сих пор ни одна из работ Александера, за исключением написанной вместе с Шелтоном Селесником книги об истории медицины, на русском языке не выходила. Объясняется это психоаналитическим фундаментом его подхода к анализу причин болезней и их лечению, который в советское время выглядел особенно неприемлемым в психосоматике - дисциплине, напрямую соприкасающейся с идеологически опасной проблемой связи души и тела. Лишь сейчас, через пятьдесят лет после выхода в США первого издания "Психосоматической медицины" Александера, русскоязычный читатель получает возможность оценить строгую логику и глубину идей этого классического руководства.
На "Психосоматической медицине" Франца Александера лежит отпечаток личности его автора - профессионала и в психоанализе, и в медицине. В 1919 году, уже получив медицинское образование, он стал одним из первых студентов Берлинского психоаналитического института. Его первая книга, "Psychoanalyse der Gesamtpersoenlichkeit" (1927), развивавшая теорию Сверх-Я, удостоилась похвалы Фрейда. В 1932 году он участвовал в основании Чикагского психоаналитического института и стал его первым директором. Будучи харизматическим лидером, он привлек в Чикаго многих европейских психоаналитиков, в том числе Карен Хорни, которая получила должность помощника директора Института [ 1 ]. Разделяя большинство положений Фрейда, Александер, тем не менее, критически относился к теории либидо и проявлял большую самостоятельность в разработке собственных концепций, а также поддерживал неортодоксальные идеи других психоаналитиков. В целом его позицию характеризуют как промежуточную между ортодоксальным фрейдизмом и неофрейдизмом [ 2 ]. В истории психоанализа Александер выделяется особенным уважением к научному подходу и точным методам, и именно поэтому Чикагский психоаналитический институт, которым он бессменно руководил вплоть до 1956 года, был центром проведения многочисленных научных исследований роли эмоциональных расстройств при разнообразных заболеваниях. Хотя психосоматическое направление стало формироваться в медицине задолго до Александера, именно его работы сыграли решающую роль в признании эмоционального напряжения значимым фактором возникновения и развития соматических заболеваний.
Формирование психосоматики в 30-е годы ХХ века как самостоятельной научной дисциплины не было простым следствием вторжения психоанализа в соматическую медицину в процессе расширения сферы своего влияния, подобно тому, как он проник, например, в культурологию. Появление психосоматической медицины было предопределено, во-первых, нарастающим недовольством механистическим подходом, рассматривающим человека как простую сумму клеток и органов, и во-вторых, конвергенцией двух концепций, существовавших на протяжении всей истории медицины, - холистической и психогенной [ 3 ]. Книга Александера обобщила опыт бурного развития психосоматики в первой половине ХХ века, и наиболее интересным в ней, несомненно, является концентрированное изложение методологии нового подхода к пониманию и лечению болезней.
Основой этой методологии, проходящей через всю книгу, является равноправное и "скоординированное использование соматических, то есть физиологических, анатомических, фармакологических, хирургических и диетических, методов и концепций, с одной стороны, и психологических методов и концепций - с другой", в котором Александер видит суть психосоматического подхода. Если сейчас область компетенции психосоматической медицины чаще всего ограничивают влиянием психологических факторов на возникновение и развитие непсихических заболеваний, то есть линией, идущей от психогенной концепции, то Александер был сторонником более широкого подхода, идущего от холистической концепции. Согласно этому подходу, психическое и соматическое в человеке неразрывно связаны друг с другом, и понимание причин болезней невозможно без совместного анализа этих двух уровней. Хотя холистический подход в настоящее время и не отвергается напрямую, он часто уходит из поля зрения как исследователей, так и врачей - вероятно, из-за сложности следования его методологии, требующей не только хорошего знания как психики, так и соматики, но и понимания их взаимосвязанного функционирования. Последнее трудно поддается формализации, необходимой в научном исследовании и в клинической практике, и легко ускользает из сферы научного анализа, особенно в условиях продолжающейся дифференциации и специализации отраслей медицины. В связи с этим значение книги Александера, в которой холистическая психосоматическая методология не только сформулирована и обоснована, но и проиллюстрирована многочисленными примерами ее конкретного применения, в наши дни, пожалуй, лишь возросло.
Предшественники и современники Александера описали множество различного рода корреляций между эмоциональной сферой и соматической патологией. Наиболее глубоко разработанной в этой области была теория специфических типов личности Фландерс Данбар. Эта исследовательница показала, что психологический портрет ("личностный профиль"), например больных, страдающих ишемической болезнью сердца, и больных, склонных к частым переломам и другим травмам, коренным образом различается. Однако, как и в любой другой области научного знания, статистическая корреляция дает лишь начальный материал для исследования механизмов явления. Александер, с большим уважением относящийся к Данбар и часто цитирующий ее работы, обращает внимание читателя на то, что корреляция между характером и предрасположенностью к заболеваниям совсем не обязательно раскрывает реальную цепь причинных связей. В частности, между характером и предрасположенностью к определенному заболеванию может находиться промежуточное звено - специфический образ жизни, к которому склонны люди с определенным характером: так, если они почему-либо склонны к профессиям с высоким уровнем ответственности, непосредственной причиной заболевания могут стать профессиональные стрессы, а не сами по себе свойства характера. Более того, психоаналитическое исследование может выявить один и тот же эмоциональный конфликт под покровом внешне совершенно различных типов личности, и именно этот конфликт, с точки зрения Александера, будет определять болезнь, к которой наиболее склонен индивид: например, "характерный эмоциональный паттерн астматика можно выявить у лиц с совершенно противоположными типами личности, защищающих себя от страха отделения с помощью различных эмоциональных механизмов". Таким образом, благодаря опоре на психоаналитический метод Александер не останавливается на обсуждении статистических корреляций между внешними показателями психического и соматического функционирования, имеющих весьма ограниченную ценность в отношении основной задачи - лечения больного, и идет значительно дальше, пытаясь - хотя и не всегда успешно - выявить глубинные механизмы патологии.
Теоретический фундамент данного руководства составляет главным образом теория психосоматической специфичности, или специфических конфликтов - наиболее известная концепция Александера. Согласно ей, тип соматического заболевания определяется типом неосознаваемого эмоционального конфликта. Александер исходит из того, что "каждой эмоциональной ситуации соответствует специфический синдром физических изменений, психосоматических реакций, такой, как смех, плач, покраснение, изменения в сердечном ритме, дыхании, и т.д.", и, более того, "эмоциональные воздействия могут стимулировать или подавлять работу любого органа". Психоаналитическое исследование выявляет у многих людей сохраняющееся в течение долгого времени неосознаваемое эмоциональное напряжение. Можно предположить, что в подобных случаях на протяжении длительного времени будут сохраняться и изменения в работе физиологических систем, приводя к нарушению их нормальной работы и в конечном итоге провоцируя развитие болезни. Причем, поскольку при различных психических состояниях наблюдаются различные физиологические сдвиги, то и результатом различных длительно сохраняющихся бессознательных эмоциональных состояний будут разные патологические процессы: повышенное кровяное давление - следствием подавленного гнева, дисфункции желудочно-кишечного тракта - следствием фрустрации зависимых наклонностей и т.д. Стремясь быть объективным исследователем, Александер признавал, что ключевые положения его теории требуют дополнительной проверки и обоснования. К сожалению, четкого экспериментального подтверждения теория специфических конфликтов так и не получила, в том числе в специально посвященных этому многочисленных исследованиях возглавлявшегося Александером института. Впрочем, она не была и опровергнута. Ее продолжают считать одной из ведущих психосоматических теорий.
Особенностью подхода Александера был упор на бессознательное эмоциональное напряжение, которое, с психоаналитической точки зрения, более патогенно, поскольку не может найти выход в сознательных действиях. Этим его подход отличается от непсихоаналитических, в том числе преобладавших в советской, да и преобладающих в современной российской медицине, в которых анализируется влияние лишь осознаваемых психических процессов, доступных непосредственному наблюдению и описанию. В другой плоскости противоположность подходу Александера представляет неспецифическая концепция. Согласно ей, возникновение и развитие патологии вызывается длительными состояниями стресса, однако конкретная форма патологических изменений зависит не от типа стресса, а от того, какие органы или системы у данного индивидуума более уязвимы. Критикуя специфическую концепцию, сторонники неспецифической концепции особо подчеркивают отсутствие полной корреляции между спецификой психосоматического заболевания и личностью больного. По-видимому, антагонизма между всеми этими концепциями нет: одни случаи могут больше соответствовать одной из них, другие - другой. Как уже отмечалось выше, неполное соответствие между заболеванием и внешними характеристиками личности легко объяснимо, если во внимание принимаются неосознаваемые конфликты, как это и предлагал Александер. Однако он отнюдь не делал фетиш из психических влияний, признавая большую роль соматических факторов. В частности, он отмечал, что типичные эмоциональные констелляции, характерные для определенной соматической болезни (например, язвы), можно встретить и у человека, у которого эта болезнь не развивается, из чего делал вывод, что наличие или отсутствие болезни зависит не только от эмоциональных, но также и от соматических факторов, еще недостаточно выявленных. Он оказался прав - в последние десятилетия убедительно показана важная роль не зависимых от психики генетических факторов в определении индивидуальной уязвимости физиологических систем.
Больше всего места в книге отдано применению психосоматического подхода и теории специфических конфликтов к конкретным болезням. Хотя Александер, исходя из холистического подхода, был против выделения отдельной группы психосоматических расстройств (в любом соматическом заболевании можно найти и соматические, и психические факторы!), круг рассматриваемых им болезней почти в точности совпадает с тем, что сейчас принято относить в эту группу (см., например, руководство Каплана и Сэдока [ 4 ]). На солидном клиническом материале, включающем собственные наблюдения, данные, полученные сотрудниками Чикагского психоаналитического института, и многочисленные данные других исследователей, он выстраивает для каждого заболевания хорошо продуманную схему психосоматического генеза. Приводимые истории болезней прекрасно иллюстрируют пути применения психоаналитического метода для выявления лежащих в основе расстройств скрытых эмоциональных конфликтов и лечения этих конфликтов, а в итоге - болезни в целом.
Излишний оптимизм и уверенность в своем подходе, похоже, подвели Александера - он часто без достаточных оснований считал уже достаточно хорошо понятыми механизмы заболеваний, в действительности мало проясненные и к настоящему времени. Из-за этого главы, посвященные конкретным заболеваниям, выглядят, несмотря на постоянную опору на клинический материал, несколько легковесными и проигрывают теоретической части в убедительности. Так, связь психогенного запора с анально-садистскими наклонностями, хотя и не вызовет сомнений у многих психоаналитически ориентированных специалистов, остальным вряд ли покажется доказанной в полной мере. Широко известная гипотеза Александера о роли подавленного гнева в формировании хронически повышенного кровяного давления в целом очень убедительна, однако даже она не имеет однозначного экспериментального подтверждения, и многие вопросы, связанные с ней, до сих пор не прояснены [ 5 ]. С другими психосоматическими гипотезами дело обстоит отнюдь не лучше: хотя периодически сообщается о клинических данных, свидетельствующих в пользу той или иной из них, окончательные выводы делать все еще рано. Наконец, эффективность психоаналитического лечения психосоматических расстройств, по-видимому, преувеличивалась: по утверждениям современных специалистов, многие из психосоматических больных попросту не способны адекватно выражать свои эмоции, и поэтому классические психоаналитические техники зачастую не улучшают их состояние [ 6 ].
В то же время не стоит упускать из виду, что эти изъяны в книге Александера - следствие чрезвычайной сложности и слабой разработанности предмета. И понимание этого предмета за последние полвека, увы, продвинулось очень недалеко. Одна из причин этого заключается в том, что в большинстве исследований в области психосоматики необоснованно игнорируются методологические принципы, разработанные Александером. Это проявляется либо в сосредоточении только на одной стороне, соматической или психической, либо в ограничении анализа расчетом корреляций соматических и психологических показателей, на основе которых делаются лишь самые поверхностные заключения о причинных связях. Проведение масштабных "корреляционных" исследований сейчас - задача, доступная широкому кругу специалистов: имея данные клинических обследований пациентов, нужно лишь дополнить их "психологией" - подключить психологические "профили" личности, прорисованные одним из психометрических тестов, и затем рассчитать, как они связаны друг с другом. Психометрических тестов сейчас великое множество, методов статистического анализа тоже, причем и те и другие легко воплощаются в компьютерных программах; в итоге производительность исследователя, в сравнении с временами Александера, чудовищно возрастает. Однако, если описания механизмов психосоматической патологии, предлагавшиеся Александером, были зачастую слишком умозрительными, то корреляционные исследования, выхватывая лишь отдельные штрихи в сложнейшей картине психосоматических взаимодействий, зачастую вообще ничего не проясняют. Результатом является крайне слабый прогресс в понимании психосоматической природы болезней.
Нельзя не отметить, что Александер явно принимал желаемое за действительное, считая, что "лабораторная эра медицины", для которой был характерно сведение цели медицинских исследований к выявлению "все новых и новых деталей базовых физиологических и патологических процессов", уже завершилась. И напротив, отмеченная им "тенденция втискивать все большее и большее число заболеваний в этиологическую схему инфекции, где связь между патогенной причиной и патологическим эффектом кажется сравнительно простой", похоже, вовсе не собирается ослабевать: все новые и новые гипотезы о том, что то или иное заболевание - язва желудка, рак и т.п. - вызывается некоторым патогенным микроорганизмом, научная и прочая общественность встречает с неподдельным интересом. Одна из причин продолжающегося процветания "лабораторного подхода" связана с тем, что понимание физиологии человека за последние полвека возросло не только количественно, но и качественно. Раскрытие множества деталей физиологических механизмов на клеточном и молекулярном уровне послужило основой новых успехов фармакологии, а огромные прибыли фармацевтических концернов в свою очередь стали мощным фактором, поддерживающим физиологические исследования; сложился замкнутый круг. Эта мощная система, раскручивающаяся по принципу положительной обратной связи, в значительной мере определяет современное лицо "лабораторной" медицины.
Любопытно, что роль физиологических механизмов стала признаваться ведущей даже в этиологии и патогенезе психических заболеваний. К этому привел огромный прогресс в раскрытии механизмов передачи информации между клетками мозга и связанные с ним успехи в фармакологической коррекции психических нарушений. Необходимость в более широком, системном понимании болезни при этом не отрицается, напротив, иногда она даже возводится в догму, однако реальная ориентация и исследований, и медицинского образования, и организации медицины способствует этому очень мало. В результате очень многие исследователи и врачи фактически руководствуются принципом редукционизма - сведения явлений высшего порядка к низшим. Вместо рассмотрения здорового и больного организма как психосоматического единства, в котором важны и клеточные механизмы, и межличностные отношения, в которые включен индивид, - подхода, обоснованного и подробно разработанного Александером, - узкие специалисты пытаются решить все вопросы, не выходя за пределы своего излюбленного физиологического уровня. В то же время под знаменем холистического подхода чаще всего выдвигаются совершенно дилетантские идеи, нелепые в теоретическом отношении и неэффективные на практике, не имеющие ничего общего с подлинно научным подходом автора этой книги. Таким образом, наступление психосоматической эры, вопреки ожиданиям Александера, все еще откладывается.
Читателя, не связанного с медициной и физиологией, необходимо предупредить о том, что многие "соматические" детали предлагавшихся Александером гипотетических механизмов патогенеза, несомненно, в той или иной степени устарели. Даже такое, казалось бы, несложное явление, как язвообразование, понимается сегодня совсем иначе, чем во времена Александера, и вместо одного заболевания теперь выделяют порядка трех десятков типов пептических язв, различающихся по физиологическим механизмам возникновения и развития патологического процесса [ 7 ]. Очень многое стало известно про гормональную регуляцию физиологических процессов, про иммунные процессы (играющие, в частности, важную роль при артрите), а прогресс в понимании механизмов наследственности и вовсе колоссален - стоит хотя бы вспомнить, что носитель генетического кода был установлен уже после появления этой книги! Впрочем, наиболее ценным в книге являются не описания гипотетических механизмов конкретных заболеваний, хотя и они заключают множество тонких наблюдений и вполне бесспорных выводов, а открывающаяся за ними методология проникновения в психосоматическую природу болезней.
В завершение остается выразить надежду, что большую пользу из книги сможет извлечь самый широкий круг специалистов и просто любопытных читателей. Все они смогут познакомиться в авторском изложении со знаменитой гипотезой Александера о психогенезе органических заболеваний, которую признают наиболее глубоко разработанной из всех, когда-либо выдвигавшихся [ 3 ]. Особый интерес она может представить для отечественных врачей, специализирующихся в области психосоматической медицины, поскольку раскрываемое автором возможное значение бессознательных психических конфликтов в этиологии соматических нарушений - это как раз то, на что по идеологическим причинам в советской школе психосоматики было наложено табу. Как врачи, так и психологи и психоаналитики смогут познакомиться со множеством тонких наблюдений из клинического опыта. Для всех них, несомненно, будет интересно узнать, как именно понимал цели и сущность психосоматической медицины один из ее основателей. Ну и, конечно, блестящий антиредукционистский анализ взаимодействия души и тела, проницательно и логично проведенный превосходным специалистом-практиком, - настоящая находка не только для профессиональных философов и методологов.
С. Л. Шишкин,
канд. биол. наук
